18 Березня 2016
2042
Приближается 30-я годовщина техногенной катастрофы на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, которая произошла в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года. Вследствие электротехнических испытательных работ произошло разрушение четвертого энергоблока, тепловой взрыв полностью разрушил...
Приближается 30-я годовщина техногенной катастрофы на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, которая произошла в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года. Вследствие электротехнических испытательных работ произошло разрушение четвертого энергоблока, тепловой взрыв полностью разрушил реактор и сотни тысяч радиоактивных частиц были выброшены в атмосферу, произошло радиоактивное загрязнение больших территорий.Особенно пострадали Украина и Белоруссия. Эта авария считается крупнейшей в своем роде как по количеству погибших и пострадавших от ее последствий людей, так и по экономическому ущербу. Достаточно сказать, что по самым примерным подсчетам было отселено из 30-километровой зоны более 115 тысяч человек, опустели десятки сел и поселков, цветущий, молодой город энергетиков Припять стал мертвым городом. А что помнят о весне и лете 1986 года славутчане, где они были, чем занимались, как узнали об аварии? С этих вопросов мы и начинаем вспоминать о жаркой весне и горячем лете того далекого 1986 года.
– Я жил и работал в Припяти. Мое автотранспортное предприятие, где я был водителем, находилось на А-3, и я как раз должен был выходить на работу. Стояли теплые весенние дни, настроение было прекрасным, предпраздничным. Первое, что бросилось в глаза на улице – это большое количество спецмашин, от милицейских, “скорых” и до поливочных. На улице я впервые услышал о том, что на АЭС произошла крупная авария и разрушен четвертый блок. На работе меня предупредили о необходимости вывоза семьи, которая и выехала вместе со всеми. Сам я остался на работе и был прикреплен к научным сотрудникам института имени Курчатова. Мы их возили из Чернобыля на станцию и в Киев. Для этого у нас были разные автомобили. Наша база сначала располагалась в Полесском, а потом – в Чернобыле. Проработал я так около полугода, потом нас перевели, а точнее – нам предложили работу на строительстве самого молодого города энергетиков – Славутича, где я около года возил начальника треста. Последние годы работаю водителем в автотранспортном предприятии «АТАСС».
– Я в то время была еще девчонкой, училась в шестом классе. Мы жили в селе Рогозки Щорского района Черниговской области. Узнали об аварии после первомайских праздников. Нас в школе предупредили, что надо меньше гулять на улице и под дождь не попадать, дома чаще проводить влажную уборку с протиркой мебели. Ни родители, ни тем более мы, ребятня, четко не представляли все последствия той страшной аварии, поэтому жили так, как жили раньше, до аварии. Нам показывали желтую пыль с берез, которая осела после дождя, и говорили, что это радиация. Летом меня вместе с другими ребятами, согласившимися на учебу по обмену школьниками за границей, отправили в Чехословакию, где из разговоров работающих с нами педагогов и медиков я больше узнала о радиации и о том, что произошло на Чернобыльской АЭС.
– С событиями 1986 года у меня особые воспоминания. В то время я учился в профтехучилище механизаторов в Сокиринцах, что в Срибнянском районе. Об аварии мы ничего не знали. На майские праздники мы приехали на своих мотоциклах в одно из сел около Чернобыля в гости к своему товарищу. У меня была мечта всех мальчищек – мотоцикл «Ява». Там, недалеко от села, на природе, мы и отдыхали с 1 по 5 мая. Когда у нас закончились продукты, мы отправились на мотоциклах в село за продуктами. Нас остановили военные и дозиметрами проверили мотоциклы – они просто «звенели»! Нас отправили в чистую зону БТРом, а мотоциклы конфисковали. Потом, правда, нам возместили, по бэушной стоимости наш мототранспорт. Вот так я впервые услышал о радиационном загрязнении вследствие произошедшей аварии на четвертом блоке Чернобыльской АЭС. С тех пор я больше мотоциклы не покупал.
– Я тогда работал на Бакинском предприятии «Кавказэнергоремонт». Был на работе. Когда узнал, а узнали мы, как сами понимаете, позже, то в душе появилась обида и боль за нашу атомную энергетику и погибших товарищей. В дальнейшем мы все очень внимательно следили за событиями, переживали, профессиональная обида смешалась с желанием, чтобы быстрее были ликвидированы технические последствия аварии. Я работал на ремонте оборудования, такого же, как и на Чернобыльской атомной. Поэтому когда появилась желание и возможность переехать в Украину, я без колебаний выбрал Славутич.
– В то время я работал вахтовым методом в Тюмени. Мы летали из Борисполя. Под 1 мая мы вернулись с ребятами с вахты и спустя пару-тройку дней узнали об аварии на Чернобыльской АЭС. Каких-то изменений в своей жизни мы не заметили, отдыхали, готовились к очередной вахте. Когда пришло время (а это было во второй половине мая), мы загрузились в самолет и вылетели в Тюмень. Каково же было наше удивление, когда при приземлении в конечном пункте нашего полета нас встретила специальная бригада с дозиметрами, проводились какие-то обследования и даже один из коллег был временно отстранен от работы и отправлен для глубокого обследования! На расстоянии страх радиационного заражения оказался в несколько раз сильнее, чем в Киеве...
Продолжение следует…
Вадим ИВКИН
